Кирилл Александрийский
Святитель
Архиепископ
Почитаем 22 Јуна
Житие
Великий учитель церковный - святой Кирилл александрийский был родом из самой Александрии. Он происходил от благородных родителей - христиан и был по матери племянником известного Феофила, патриарха александрийского1. Воспитание Кирилл получил по тому времени очень блестящее: он в совершенстве изучил всю светскую еллинскую мудрость, а также хорошо изучил божественные писания и христианское вероучение. Дядя Кирилла, патриарх Феофил, видя блестящие способности и целомудренный образ жизни племянника, причислил его к своему клиру, поставив молодого Кирилла архидиаконом. И вот святой Кирилл был как благоуханный цветок, насажденный в церковном вертограде, цветущий возвышенной чистотой и облагоухающий богомудрым учением Христову Церковь.
По смерти Феофила, блаженный Кирилл единогласно был избран на патриарший престол2 и, став патриархом, немедленно удалил из города еретиков, называвшихся новацианами, которые были похожи на фарисеев, оправдывавших себя в глазах людей и утверждавших, будто они чисты и праведны и непричастны никакому греху. В знак якобы непорочной своей жизни новациане носили белые одежды и учили, что человека, впавшего после крещения в смертный грех, не следует принимать в церковное общение. Не может быть - утверждали они - прощения смертному греху такого человека, и только вторичным крещением можно омыть грех его.
Эта ересь произошла от Новациана, который в правление императора Декия3 был пресвитером в Риме и, после мученической кончины папы Фабиана4, стремился к получению папского престола5. Но, несмотря на все происки, ему не удалось достигнуть желаемого, и на папский престол был избран блаженный Корнилий6. Завидуя Корнилию, Новациан стал строить ему ковы и во всем противился ему. В то время Церковь испытывала жестокое гонение со стороны язычников7, и многие из верующих, боясь жестоких мучений, малодушно принесли жертвы идолам, а затем, приходя с покаянием, со слезами исповедовали грех свой. Видя их покаяние, святой папа Корнилий принимал их снова в общение со святой Церковью, подобно тому, как Христос принял горько плакавшего Петра. Между тем пресвитер Новациан противился папе, утверждая, что недостойно находиться в ограде Церкви Христовой тем, которые, отрекшись от Христа, принесли жертву бесам8. При этом он произносил хуления на святого папу, выставляя его сообщником идолопоклонников. Сам же он прервал с ним общение и, найдя себе некоторых единомышленников, сделался вторым папою в Риме9: Так возник раскол Новациана10.
Впоследствии новацианский раскол распространился повсюду, достиг до Александрии и существовал здесь до времени святого Кирилла. Здесь новациане допустили немало противных православию действий. Так они вторично совершали крещение над совращаемыми в раскол, которые раньше были крещены в Кафолической церкви, и не дозволяли второбрачия, называя его грехом прелюбодеяния. Были у них и другие неразумные нововведения.
Святой Кирилл с самого начала, своего патриаршества изгнал этих еретиков, вместе с епископом их Феопемптом, из Александрии. Затем он вооружился и против врагов рода человеческого - нечистых духов, которых он изгнал из их обиталищ.
В 120 стадиях11 от Александрии находилось одно селение, называвшееся Коноп12. Недалеко от него было место, именуемое Мануфин13 (раньше то было селение). Здесь находилось древнее капище, бывшее обиталищем демонов: место это внушало всем ужас, и еще патриарх Феофил хотел очистить его от бесов и освятить для славословия Божия. Но отвлекаемый другими заботами, он не успел привести своего намерения в исполнение. Святой Кирилл, восприяв после Феофила александрийскую кафедру, решил исполнить желание своего дяди и предшественника и усердно молился Богу, да подаст Он ему помощь свыше и силу для одоления и изгнания из Мануфина нечистых духов. И вот святому мужу явился в видении ангел Господень, повелевая ему перенести в Мануфин честные мощи мучеников Кира и Иоанна14, чтобы прогнать оттуда силу бесовскую. Святой Кирилл так и поступил, - принес в Мануфин мощи святых и устроил там во имя их церковь. Нечистые духи немедленно были изгнаны оттуда, и место то стало источником исцелений от мощей мучеников.
Изгнав, таким образом, невидимых бесов из предместий Александрии, святой приложил все старания, чтобы самый город совершенно очистить от бесов видимых, каковыми были христоненавистные иудеи. С давнего времени они проживали в том городе в бесчисленном множестве. Еще со времен Александра Великого и основания Александрии15 здесь поселилось немало пришельцев из Иудеи, которые возросли в многочисленное племя. Ненавидя Христа и людей, носивших Его имя, они явно и тайно причиняли христианам всяческие озлобления и неприятности. Зловредны для города были упомянутые выше еретики-новациане, но несравненно злейшими и вреднейшими врагами были иудеи, которые не только возбуждали междоусобия в городе, но устрояли также многочисленные убийства и кровопролития. Призвав к себе начальников иудейских синагог16, святитель Божий увещевал их, дабы они удерживали народ свой от подобных злодейств. Но иудейские старейшины не только не вняли увещаниям святителя, но устремились на еще большую злобу.
В городе находилась большая и прекрасная церковь, именовавшаяся Александровской, по имени устроителя ее, епископа Александра17. Однажды иудеи вооружились как на войну, и с наступлением ночи подняли на улице среди христианских домов шум и смятение, крича: "Александровская церковь горит".
Услышав крик, христиане один за другим устремились из своих жилищ на мнимый пожар, с намерением затушить его. И вот безжалостные иудеи - тех христиан, которые выходили из ворот своего дома, немедленно рубили мечами, или поражали копьями, или ножами - словом, убивали чем попало. И было убито в ту ночь множество христиан.
С наступлением дня о происшедшем побоище узнал святейший патриарх Кирилл. Оправившись от скорби по поводу убиенных, он стал искать правосудия против иудеев. Но епарх города Орест, хотя и был христианин по вере, тем не менее, питая вражду против святого, помогал иудеям, защищая убийц. Тогда святой Кирилл сам отправился со множеством христиан к иудейскому сборищу и изгнал из города всех иудеев, разорил жилища их и сжег их синагогу.
Епарх, пылая за это гневом на святого, стал причинять зло близким родственникам святого, а также и другим известным гражданам, которые были сторонниками патриарха. Так он подверг беспощадным истязаниям на площади грамматика18 Иеракса, обнажив его. Между епархом и патриархом происходило большое разногласие. Ибо святейший патриарх защищал христиан, а епарх содействовал иудеям. Каждый из них писал от себя императору Феодосию Младшему19, до тех пор, пока от последнего не вышел указ, запрещавший иудеям проживать в городе.
В то время на улицах города часто возникали возмущения и мятежи, во время которых погибало не мало людей, не причастных к этим возмущениям. В Александрии проживала одна девица, по имени Ипатия, дочь философа Феона. Она была женщина верующая и добродетельная и, отличаясь христианской мудростью, проводила дни свои в чистоте и непорочности, соблюдая девство. С юности она была научена своим отцом Феоном философии, и настолько преуспела в любомудрии, что превосходила всех философов, живших в те времена, как сообщает о ней Сисиний, епископ птолемаидский20 и Суида, прославлявшие ее многими хвалами. Она и замуж не пожелала выйти, отчасти из желания беспрепятственно упражняться в любомудрии и изучении книг, но в особенности она хранила свое девство по любви ко Христу. В Александрию отовсюду стекались все любители любомудрия, дабы видеть премудрую деву Ипатию и слышать ее разумные речи, так что она была учительницею многих. Ее почитали все духовные и мирские власти, почитал также весь народ, и многие прибегали к ней, ища ее мудрых советов. Желая примирить епарха с патриархом, она со смирением и кротостью приходила к обоим и мудрыми речами склоняла их к миру. Святейший патриарх и сам изыскивал случая примириться с епархом, но тот, по своему злонравию, не желал даже и слышать о примирении. Однажды, когда Ипатия возвращалась откуда-то на колеснице к себе домой, ненавидевшие мир мятежники напали на нее и, вытащив из колесницы, разорвали на ней одежды и избили ее до смерти. Но звероподобная ярость их не остановилась на этом злодеянии, и они в ослеплении своей злобы стали издеваться и над мертвым телом девицы. Разрубив его на куски, они сожгли его в месте, называемом Кинарон21.
Когда жители города узнали о происшедшем, то все, а в особенности любители наук, сильно жалели Ипатию. Между прочим, слух о происшедшем мятеже дошел до иноков Нитрийской горы22. Они исполнились скорби и жалости к неповинным жертвам мятежа и, собравшись в количестве до пятисот человек, пришли из пустыни в город, желая защищать патриарха. Случайно им попался где-то епарх, ехавший навстречу в колеснице. Увидя правителя, иноки стали кричать ему, укоряя его и называя еллином и идолопоклонником, потому что раньше он придерживался еллинской веры23 и лишь недавно принял крещение в Константинополе. Один из иноков бросил в епарха камнем и попал ему к голову. Когда на крик окружавших епарха во множестве сбежался народ, иноки удалились от него; слуги же епарха схватили одного из иноков, по имени Аммоний. Епарх, предполагая, что иноки были возбуждены против него патриархом, сильно разгневался и предал Аммония жестоким пыткам и мучениям, среди которых он и умер. Узнав об этом, святейший патриарх сильно воскорбел духом и, повелев взять тело мученика, с почетом похоронил его.
Между тем изгнанные из города иудеи, устроив для себя место зрелищ и игр, поставили для поругания Христа и оскорбления христиан длинный крест и, схватив некоего христианского отрока, распяли его распростертым на кресте. При этом они не гвоздями прикрепили его к кресту, но привязали веревками и долго ругались над ним, смеясь и плюя на него. Окончив насмешки, они били его до, тех пор, пока он не умер на кресте, и так мученик Христов сделался подражателем Христовых страдании. Святой Кирилл, узнав об этом новом злодеянии иудеев, обратился с письмом к императору, которому он сообщал обо всех обстоятельствах случившегося, - и от императора, хотя и не скоро, но все же вышло справедливое распоряжение. По этому распоряжению иудейские начальники, стоявшие во главе замысливших указанное злодеяние, были казнены, епарх же уволен от должности.
После того святитель Христов Кирилл, победив смуту, злобу и вражду врагов христианского имени, благополучно пас вверенное ему словесное стадо овец Христовых.
Но когда утихли в Александрии описанные смуты, во всей поднебесной наступило еще большее волнение, возбужденное ересью Нестория, и святому Кириллу предстояло совершить новый - более великий подвиг. В церкви Константинопольской после кончины патриарха Сисиния24, который был преемником Аттика25, на патриарший престол возведен был Несторий26, переведенный из Антиохии27, человек, как предполагалось, твердый в вере и добродетельный по жизни, но внутри тайный еретик. Он рассеивал среди верующих семена еретического учения, как плевелы среди пшеницы, сначала не сам лично, но через своих единомышленников. Ересь же его заключалась в хуле на Христа Бога и на Пречистую Деву Богородицу; ибо он, окаянный, утверждал, что от Девы Марии родился простой человек Христос, а не Бог, так как утроба женщины не могла вместить Бога, а только человека. По учению Нестория, Бог Слово соединился с Человеком Иисусом с самого момента зачатия лишь благодатию и обитал в нем, как в храме. Поэтому Деву Марию Несторий называл не Богородицею, но Христородицею. Ересь Нестория рассеивали среди народа находившиеся при Несторий его приверженцы, епископ Дорофей и пресвитер Анастасий, взятые им с собой из Антиохии.
Однажды в какой-то праздник Анастасий, говоря в соборной Константинопольской церкви поучение к народу, напал на употребление слова "Феотокос" - Богородица в приложении к Пречистой Деве Марии28. Именно он утверждал, что Деву Марию нельзя называть Богородицею, так как Она была человеком, а каким образом может родиться Бог от плоти человеческой? Проповедь вызвала ропот и шум в церкви. На Анастасия посыпались обвинения в ереси.
Когда же относительно сего был спрошен сам Несторий, то последний стал явно обнаруживать свое безумие и изрыгал яд своих хулений на Христа Бога и на Пречистую Его Матерь.
"Я не могу, - говорил он, - называть Богородицею женщину, родившую плотского Человека, одинакового с собою естества, ибо Она была Материю скинии, уготованной Святым Духом для обитания Божественного Слова. Поэтому справедливее называть ее Христородицею. Этим словом мы обозначим отношение ее к Тому, в Ком обитало Божество".
И вот среди народа наступили распри и раздоры: одни противились ереси и не желали иметь общения с Несторием, а другие, наоборот, соблазнялись еретическим мудрованием и принимали учение еретиков. Ересь эта возмутила не только Константинополь, но и все пределы земли, ибо нечестивый Несторий написал с своими единомышленниками в защиту своего учения множество сочинений, которые он разослал по окрестным городам, отдаленным странам и по пустыням, среди монашествующих29. Этим он произвел такой же раздор среди христиан, какой раньше его возбудил разодравший Христову одежду нечестивый Арий30, потому что многие из духовенства и мирян пошли по следам Нестория, как раньше многие шли по следам Ария.
Святой Кирилл, патриарх александрийский, узнав о еретическом учении Нестория и об успехах его проповеди, возмутился духом и, как верный раб и храбрый воин Христа Бога и пречистой Матери Божией, вооружился против врага Христова и твердо стал за честь Божию и Пресвятой Богородицы. Он явился истинным пастырем овец Христовых, зорко наблюдающим за своим стадом и сражающимся с волком. Первоначально святой Кирилл любезно писал к Несторию, увещевая последнего отстать от лжеучения и исповеданием правой веры прекратить ту смуту, какую он возбудил в Церкви Христовой31. Затем, видя, что Несторий не исправляется, он написал к нему строгое послание, изобличая его заблуждение. Святой Кирилл писал также и к клиру Константинопольской церкви и ко двору царскому32, убеждая не соблазняться учением Нестория. Он написал послание к папе древнего Рима Целестину33 и прочим патриархам34, сообщая им о ереси Нестория и упрашивая их увещевать последнего к покаянию. Сверх того, им были отправлены письма ко всем властям и епископам различных стран и городов, в которых (письмах) он предостерегал всех от увлечения ересью Нестория. Так как ересь эта совратила, между прочим, многих иноков, он писал и к ним, изъясняя им душепагубный вред ереси и отклоняя их от обольщения ею. Словом, святой Кирилл не переставал вопиять против сего волка до тех пор, пока совсем не отогнал его от стада Христова.
Между тем Несторий не только не исправлялся от Кирилловых посланий, но устремился со своими приверженцами даже и на более худшее. Именно один из сторонников его, епископ Дорофей, в присутствии самого Нестория, встал в соборе на возвышение и громко произнес:
- Если кто назовет Деву Марию Богородицею, - да будет анафема.
И затем сам Несторий стал подвергать мучениям тех из духовенства и иноков Константинопольской церкви, которые сопротивлялись ему и не разделяли его ереси. Вместе с этим он с яростью ратовал и против святого Кирилла, тщеславно и гордо восставая на него и называя его еретиком, между тем как он сам был таковым. Измыслив затем много несправедливых и ложных клевет против святого и праведного, он распространял их среди народа, хуля и бесчестя имя Кирилла. Но александрийский святитель не обращал на эти клеветы никакого внимания и заботился единственно лишь о спасении душ человеческих.
Несмотря на такую деятельность Кирилла, волнения и смуты продолжались, и несторианская ересь день ото дня возрастала и все более вступала в силу. Уже многие из епископов заразились этим душепагубным еретическим учением и сделались последователями Нестория. Между прочим, ему оказывал некоторую поддержку Иоанн35, патриарх антиохийский, который, не одобряя того, что было сказано Несторием, все же просил Кирилла не придавать его словам особого значения. Это, однако, не могло потушить разгоревшийся пожар. Оставалось одно средство, чтобы прекратить смуту, - созвать Вселенский собор. Созвания собора в одинаковой степени желали и противники Нестория и его сторонники, при чем каждая сторона надеялась, что учение ее восторжествует. И вот Феодосий Младший, уступая общим просьбам, решил созвать такой собор36.
Назначив местом для собора малоазийский город Ефес37, он пригласил всех митрополитов и епископов империи собраться сюда к Пятидесятнице 431 года. При этом от себя он послал в Ефес комита38 Кандидиана для присутствия на соборе в качестве императорского представителя.
Несторий прибыл в Ефес вскоре после Пасхи (апреля 19), сопровождаемый 16 епископами; перед самым праздником Пятидесятницы явился святой Кирилл во главе пятидесяти египетских епископов. Около 40 епископов прибыло из окрестных малоазийских городов39. Папа Целестин, вследствие болезней и старости, не мог явиться и отправил двух епископов и пресвитера в качестве представителей себя и "всего собора западного", с наказом руководиться суждением святого Кирилла. Всего съехалось около 200 епископов, но Иоанн антиохийский и другие сирские епископы, которые в большинстве держали сторону Нестория, все не являлись. Съехавшиеся на собор епископы напрасно прождали их до 21 июня и, не дождавшись, открыли, наконец, свои заседания (21 июня 431 года). Вследствие достоинств своей кафедры, святой Кирилл принял председательство на этом соборе, причем сопредседателями его были Ювеналий Иерусалимский40 и Мемнон Ефесский. Но нечестивый Несторий оказал противодействие составленному собору и не являлся на него под предлогом, что он будет ждать прибытия Иоанна Антиохийского и сирских епископов. Отцы собора трижды приглашали его явиться, но он упорно отказывался. Тогда они приступили к рассмотрению сочинений Нестория и, по внимательном исследовании, осудили их, как еретические. Святой Кирилл представил собору свои письма к Несторию и другим лицам, в которых он изобличал нечестивое мудрование еретика, а также представил определения поместного собора, бывшего перед тем в Александрии. Отцы собора согласились с учением святого мужа, признав его православным и богомудрым, и одобрили определение поместного александрийского собора.
Между тем прибыл в Ефес Иоанн Антиохийский с сирскими епископами. Узнав о ходе дела, он, в защиту Нестория, составил отдельный собор, на котором принимал участие Несторий и все его сторонники. Зараженный ересью Кандидиан оказал содействие этому беззаконному собору, и на нем святой Кирилл был несправедливо обличен в ереси Аполлинария41, отрицавшей действительное человечество Христа и утверждавшей, будто Христос не имеет души, но вместо нее вмещает в себе Божество. Возводя на святого мужа такое обвинение, ложно клевеща на него, приверженцы Нестория стремились вооружить против него самого императора. На первых порах им удалось достигнуть своей цели. Император поверил их клеветам и повелел заключить святого Кирилла вместе с блаженным Мемноном, епископом Ефесским, в темницу42. Но потом, подвергнув все подробному исследованию и видя, с одной стороны, невинность праведного Кирилла, а с другой - явную ложь и злобу его врагов, Феодосий восстановил святого и доблестного святителя и его приверженца Мемнона в их должностях и ублажал похвалами терпение и кротость первого; еретиков же он повелел обуздать.
Таким образом, святой Кирилл снова стал во главе святых отцов, собравшихся в Ефесе для рассмотрения мудрований Нестория. На этом соборе установлен был тот догмат веры, что воплотившийся от Пречистой Девы Марии Господь наш Иисус Христос есть истинный Бог, а родившая Его Пречистая Дева Мария есть истинная Богородица. Когда это состоявшееся определение было провозглашено народу, то большая радость была среди всех верующих, и все граждане города Ефеса торжественно восклицали, но не так, как некогда, когда они говорили: "Велика Артемида ефесская"43, - а совершенно другие слова: "Велика Пречистая Дева Мария Богородица". Несторий был осужден как еретик и богохульник и не только был лишен своего сана, но и отлучен от Церкви Христовой и предан вечному проклятию. К этому соборному определению присоединился потом и Иоанн Антиохийский с сирскими епископами. Император же сослал Нестория в отдаленнейшую страну, которая называлась Оасим44. Здесь, оставаясь нераскаянным, нечестивый Несторий и окончил жизнь свою в тяжких мучениях. Именно у него живого был изъеден червями богохульный язык его.
Сколь противно православию происшедшее от еретика Нестория хуление Божией Матери, об этом говорит следующий случай, о котором рассказывает преподобный Иоанн в своем сочинений "Луг духовный"45:
"Раз, - пишет он, - мы пришли к пресвитеру Коломанской лавры46, авве Кириаку, и он рассказал нам следующее: "Однажды я увидел во сне, что за дверями моей келии стоит светозарная, прекраснейшая Дева, одетая в багряницу, и с нею два светолепных мужа. И узнал я, что это - Владычица наша, Пречистая Дева Богородица, а находящиеся с Ней мужи - святой Иоанн Креститель и святой Иоанн Богослов Тотчас же я вышел из моей келии и, поклонившись, умолял Ее, дабы Она вошла ко мне и благословила мою келию, но Она не желала. Я в продолжение долгого времени умолял Ее, говоря: "Владычица! Пусть не удалится от Тебя уничиженным и посрамленным раб Твой". И много других молений произнес я перед Нею. Тогда, видя мое прилежное моление, Она ответила мне:
- Ты имеешь в своей келии Моего врага, как же можешь высказывать после того пожелание, чтобы Я вошла к тебе?
С такими словами Она удалилась. Пробудившись от сна, я стал плакать и скорбеть, размышляя, - не согрешил ли я чем-нибудь перед Пречистою Девою в своих мыслях; ибо другого, кроме меня одного, никого не было в моей келии. Подробно исследовав себя, я не нашел ничего, чем бы я мог согрешить перед Нею. Видя, что скорбь снедает меня, я, дабы хотя немного развлечься среди печали моей, взял почитать книгу. То была книга блаженного Иерусалимского пресвитера Исихия47, которую я попросил у него на время. Прочитав книгу, я увидел в конце ее два слова нечестивого Нестория и, таким образом, познал, какой именно враг Пресвятой Владычицы был у меня в келии. Тогда, встав, я понес книгу к тому, кто дал мне ее и сказал ему:
- Брат, возьми твою книгу; я не столько получил от нее пользы, сколько вреда.
Он спросил меня, чем книга его причинила мне вред, а не пользу. И я рассказал ему о бывшем мне видении. Тогда он, исполнившись божественной ревности, вырезал из книги два слова Нестория и сжег их в огне, со словами: "Пускай не остается в моей келии враг Владычицы нашей - Богородицы и Приснодевы Марии".
Не следует также умолчать и о том, как святитель Христов Кирилл - этот великий угодник Божий, при столь великой своей святости, тем не менее имел нечто зазорное в себе и противное благочестию, - дабы видеть чудесное его исправление. Он без причины гневался на Иоанна Златоустого48 - святой на святого. Это не должно нас удивлять, потому что совершенство свойственно лишь одному Богу; из людей же никто не может быть совершенным сам по себе, если только он не "И от полноты Его все мы приняли благодать на благодать"49 (Ин.1:16) Христова; потому-то и святые, как люди, причастны человеческим слабостям. Такая слабость была и у святого Кирилла, именно в его отношениях к Иоанну Златоусту: он гневался на святого мужа не только при жизни последнего, но даже и после кончины его и не хотел поминать его во святых. Такой гнев Кирилла происходил не от злобы, но от неведения. Он, с одной стороны, от своего дяди, патриарха Феофила, с другой, от других, питавших вражду к Златоусту, слышал много несправедливых клевет против сего вселенского светильника и, по своему незлобию, придавал веру лжи, как истине. Ибо написано: "Глупый верит всякому слову" (Притч.14:15). Константинопольский патриарх Аттик, живший раньше Нестория, в своих посланиях убеждал его вписать имя святого Иоанна Златоустого в церковные диптихи50, то есть - в книги с именами святых. Сам Аттик раньше также был одним из врагов Иоанна Златоустого, но потом, сознав невинность сего святого мужа и вместе с тем свой грех против него, раскаялся. Вступив на патриарший Константинопольский престол после Арсакия, он вписал в диптихи и Златоуста и, пока был жив, увещевал святого Кирилла письмами, в которых просил его поступить так же. Но последний не слушал его, не желая ниспровергнуть значение бывшего ранее собора против Иоанна, который был созван Феофилом51.
Точно также и святой Исидор Пелусиот52, - родственник Кирилла, муж преклонных лет, - видя негодования многих на святого Кирилла за то, что он исключает Златоуста из числа святых, с дерзновением писал ему, увещевая рассмотреть беспристрастно обстоятельства осуждения Иоанна Златоуста.
"Пристрастие недальновидно, а ненависть вовсе ничего не видит, - так писал Пелусиот в одном из своих посланий к святому Кириллу. - Посему, если желательно тебе быть чистым от того и другого недостатка, не произноси необдуманных приговоров, но подвергай деяния справедливому суду; потому что и Бог, Который знает все прежде, нежели придет исполнение, человеколюбиво благоволил снизойти с небес и видеть вопль Содомский (Быт.18:20), научая нас делать все по точном исследовании. Ибо многие, бывшие с тобою на соборе Ефесском, в посмеяние говорят, будто ты удовлетворяешь собственной вражде, а не того православно ищешь, что требовалось бы для Иисуса Христа. Феофилов он племянник, говорят о тебе, и его держится духа. Как Феофил явно излил неистовство свое на богоносного и боголюбивого Иоанна, так и этому желательно похвалиться, хотя в положении подсудимого произошла большая перемена, ибо Иоанн уже претерпел изгнание и теперь не находится в живых".
В другом послании святой Исидор Пелусиот так писал Кириллу: "Устрашают меня примеры из Божественного Писания и вынуждают писать, о чем должно. Ибо, если я - отец, как говоришь сам ты, то боюсь осуждения, какому подпал Илий за то, что не уцеломудрил согрешивших сыновей53; а если, как вернее знаю, я - сын перед тобою, носящим на себе образ великого оного Марка54, - то страшит меня наказание, какому подвергся Ионафан за то, что не остановил отца, искавшего волшебницы55. Ибо поелику мог остановить, то умер на сражении прежде согрешившего. Посему, чтобы и мне не быть осужденным, и тебя не осудил Бог, прекрати распри, и того мщения за собственное оскорбление, какое следовало бы воздать смертным, не переноси в живую Церковь, - под предлогом благочестия не производи в ней вечного раздора"56.
И еще в ином месте святой так писал Кириллу: "Ты спрашиваешь меня об обстоятельствах изгнания святого мужа Иоанна: но я не буду подробно писать о том, дабы мне не показаться человеком, обличающим и осуждающим других, ибо многочисленные несправедливости людей ко святому превзошли всякую меру. Я в кратких чертах припомню тебе жестоковыйный нрав Египта, который вблизи тебя57: он отрекся от Моисея, предался фараону, изъязвил ранами смиренных, озлобил тружеников, устроил города и не заплатил платы работникам58. Упражняясь в таких-то деяниях, он произвел на свет беззаконного Феофила, почитающего золото за Бога59; со своими единомышленниками он восстал на святого Иоанна - боголюбивого и проповедовавшего о Боге мужа. Несмотря на это, дом Давидов утверждается и умножается, а Саулов, как ты видишь, изнемогает60".
Таковы-то были писания святого Исидора Пелусиота к святому Кириллу. Они возымели на последнего такое действие, что он, прочитав их, стал сознавать свой грех. В особенности же он сознал его и совершенно раскаялся тогда, когда был устрашен следующим видением. Ему представилось, что он находится на некотором весьма прекрасном и исполненном неизъяснимого веселья месте. Здесь он увидел чудесных мужей - Авраама, Исаака и Иакова, и других святых, как ветхозаветных, так и новозаветных. Вместе с тем он видел там весьма обширный и светлый храм, красоту которого не в состоянии изобразить человеческий язык, и слышал в нем пение сладкозвучных голосов. Войдя в сей храм и изумляясь его красоте и великолепию, Кирилл узрел в нем в сиянии славы Пречистую Владычицу Богородицу, окруженную множеством ангелов. Среди стоявших вокруг Богоматери находился на почетном месте и святой Иоанн Златоустый, сиявший подобно ангелу Божию чудесным светом и державший в руке книгу своих сочинений; множество дивных мужей окружало его, подобно слугам. Все они были вооружены, как бы приготовившись к наступлению. И вот, когда Кирилл хотел припасть к ногам Богородицы, чтобы поклониться Ей, то святой Иоанн с находившимися при нем оруженосцами немедленно устремились на него, запрещая ему приближаться к Пречистой Матери Божией и прогоняя его из чудесного храма. Кирилл, видя негодующего против него Иоанна и себя выгоняемого из храма, пришел в трепет. Но вдруг он услыхал Пречистую Деву Богородицу, обратившуюся к Иоанну с ходатайством, чтобы он простил Кирилла и не изгонял его из храма, так как он согрешил перед ним не по злобе, а по неведению. Но Иоанн как бы не желал простить Кирилла. Тогда Пресвятая Богородица сказала: "Прости его для Меня, ибо он много потрудился для Моей чести, - прославил Меня среди людей и наименовал Богородицею"
Когда Пречистая Богородица изрекала эти слова, Иоанн немедленно смиловался и отвечал Богородице:
"По твоему, Владычица, ходатайству я прощаю его". Затем дружелюбно подойдя к Кириллу, он обнял и облобызал его, и, таким образом, они примирились друг с другом в видении.
После этого видения святой Кирилл стал часто каяться и осуждать себя за то, что до того времени напрасно держал гнев против такого угодника Божия. Потом, собрав всех египетских епископов, он совершил торжественное празднование в честь святого Иоанна Златоустого и записал последнего в церковных книгах в сонме великих святых. Таким-то образом снято было пятно, лежавшее на святом муже Кирилле, который враждовал против святого Иоанна, причем вражду между Своими рабами рассеяла Сама Пречистая Богородица. С того времени, пока был жив святой Кирилл, он ублажал святого Иоанна Златоустого похвальными речами.
