Духовный наставник — отец Иероним

Личность первого игумена монастыря Святого Пантелеймона была сформирована именно на Афоне, под сильным влиянием духовника того же монастыря, о. Иеронима. Он был призван в обитель покойным игуменом — греком Герасимом, в 1840 году, со скромным званием «духовника» русских монахов. О. Иероним был настолько одарённым, что очень быстро привёл в порядок расстроенные финансовые дела монастыря, а также привлёк много русских иноков. Мудрый отец Иероним помог своим соотечественникам не только материально, но также тем, что взрастил для них преданного делу игумена и подготовил ему нужных соратников.

Именно о. Иероним стал первым организатором русского монашества на Святой Горе. Вся деятельность Макария Сушкина прошла под сильным влиянием о. Иеронима, который был его ближайшим советником. Их дела так тесно связаны, что трудно сказать, какие из них принадлежат одному и какие — другому. Две великие личности святогорского иночества, не похожие по характеру, были единодушны почти во всём.

Итак, поправив своё здоровье, отец Макарий отправил своего слугу Евграфа на родину, т.к. монастырская жизнь была тому явно в тягость. Сушкин в письме попросил мать отблагодарить Евграфа и отдать ему всю его одежду.

Сам о. Макарий с усердием пытался освоить азы монашеской жизни. Он «ходил на все общие послушания — более же виноград сажать», также ему «дали на руки библиотеку», где он особенно любил проводить время.

В 1856 году о. Макарий был рукоположен в иеромонаха, а спустя некоторое время назначен вторым духовником русской братии. Однако не все монахи приняли такое скоротечное продвижение по карьерной лестнице с энтузиазмом. По мнению святогорцев, духовник является вторым наиважнейшим лицом в обители, т.к. он становится сведущ в делах каждого отдельного монаха, составляющего часть братии. О. Иероним вследствие болезни не всегда мог исполнять свои обязанности; кроме того, количество русских монахов в обители возросло — в 1852 году их насчитывалось уже 80.

С назначением о. Макария в помощники отец Иероним, безусловно, оставался руководителем. Двери его кельи были открыты день и ночь, все монахи и обитатели монастыря шли к «старому батюшке», как они его называли, в поисках утешения. О. Макарий же ещё не смог завоевать достаточного авторитета. Он был отличным исполнителем воли отца Иеронима.

Прозорливый о. Иероним желал приблизить его к себе и подготовить его к будущей роли, решив поставить его во главе монастыря. О. Макария сразу восхитила личность отца Иеронима — мудрого аскета, «первого человека из русских в монашеском опыте». Своим родителям Михаил Иванович писал, что покидать Афон не собирается: «особо, если этот духовник будет жив», который «никак не советовал ему ехать» домой.

Другими словами, о. Иероним становится духовным руководителем Макария, которого аскет очень полюбил и к которому привязался. Он приблизил его к себе и заставил пройти через многочисленные духовные испытания.

Неоднократно Макарий получал выговоры от о. Иеронима, даже когда он был прав. Макарий налагал каноны на провинившихся монахов, как второй духовник обители. Иногда монахи оставались недовольными наказаниями и отправлялись сразу жаловаться на о. Макария к о. Иерониму. Старец Иероним, разделяя в душе мнение о. Макария, отвечал: «Бог да простит» и отменял наказания, сказав своему заместителю: «Ты не прав, и посему сам потяни канон в столько-то четок».

Отношения особой любви и почитания сохранились между старцами до кончины о. Иеронима в 1885 году. Даже после смерти своего наставника Макарий любил проводить время в его келье, где приказал всё оставить нетронутым, как при жизни старца. Записки, оставленные покойным, стали для отца Макария заменой их задушевных бесед при жизни отца Иеронима.