Влияние Афона на другие страны

Византийский период

Начиная с самого раннего периода истории Афона, здесь появлялись чужеземцы. Стоит вспомнить армянина Иосифа, который монашествовал рядом с Евфимием Новым в IX веке. Наибольшее количество иностранцев сосредоточил вокруг себя Афанасий Афонский: «совокупность людей всевозможных национальностей, языков, семей и городов», как говорится в его житие. Ромеи, калабрийцы, иверийцы, армяне и другие национальности, но, что интересно, в этом списке отсутствуют славяне.

Устройство Византийской Империи можно рассматривать как двухуровневое, где первый уровень занимало само Византийское государство, вмещавшее своё население, состоящее в основном из греков и других национальностей, а на втором уровне находились государства-сателлиты, располагавшиеся со всех сторон обширной империи. Довольно часто границы были размыты до такой степени, что части империи включались в состав государств-сателлитов, а затем снова переходили Византии. То же самое происходило и с основной массой населения, которую составляли греки: периодически они попадали под власть и управление государств-спутников.

С этой точки зрения Святой Афон представляет собой миниатюру Византийской Империи. Монахи Святой Горы происходили из народов, населявших Византию, и между ними не существовало значимых отличий. В ту эпоху ни одной из групп монахов — сирийцев, армян, валашцев или албанцев — не была предпринята попытка основать монастырь по национальному признаку, т.к. они прекрасно уживались с греками. Страны, расположенные на берегах Дуная, оказывая помощь монастырям Афона, никогда не требовали основания своих собственных монастырей.

Отдельные монастыри Афона были основаны аскетами, пришедшими из государств-сателлитов. Афониты принимали их с такой добротой и гостеприимством, что производили впечатление настоящих ангелов. Основатель сербского монастыря Хиландар Савва в своём житие писал: «прибыв на Святую Гору, я увидел там святых и воплощённое благочестие, земных ангелов и небесных людей».

Интересно, что сегодняшние три иноязычных монастыря Афона изначально были основаны греками. Волей истории, три славянских народа представлены на Святой Горе своими монастырями. Золотая булла императора от 1198 года постановляет, что монастырь Хиландар преобразовывается в обитель, принимающую монахов «сербского рода», «также как Иверон и Амальфинон». В документе отсутствуют упоминания о монастырях Святого Пантелеймона и Зограф, несмотря на то, что в 1169 году монастырь Святого Пантелеймона упоминается в связи с его объединением с обителью Ксилургу не иначе как «монастырь Руссов», а представитель Зографа подписывается кириллицей. Упущение этих двух монастырей в императорском указе не случайно, а обусловлено двумя причинами:

1. Монастыри не являлись полностью «славянскими»;
2. Они не были основаны по национальному принципу и обрели это свойство позднее и без императорского указа.

Иверийцы

Первыми иностранцами, организовавшими свою обитель на Святой Горе — монастырь Иверон, стали иверийцы.

Очевидно, что на месте, где сейчас находится монастырь, и раньше существовал организованный монашеский центр. Святогорский монах Николаос, записавший в 975 году житие Петра Афонского, упоминает монастырь с названием Климент, основанный неким Климентом. Возможно, этот монастырь существовал как келья ещё в предыдущем веке.

Согласно историческим источникам, монастырь Иверон должен был быть основан в 980 году. Иоанн Ивир — местный правитель иверской Месхии и титулованный византийский дворянин, разочаровавшись в мирской суете, удалился в монастырь на горе Олимп. Впоследствии, воссоединившись со своим сыном Евфимием, прибывшим из Константинополя, Иоанн отправился на Святую Гору, где сблизился с Афанасием Афонским. Афанасий выделил странникам участок земли на расстоянии тысячи шагов от своего монастыря, где они построили кельи для восьми иверских монахов. Позднее здесь был основан монастырь. Афанасий всегда с большим почтением относился к Иоанну и даже сделал его смотрителем Великой Лавры. На этом посту после смерти Иоанна, согласно завещанию Афанасия Афонского, его сменил его сын Евфимий. Это почтение объясняется признательностью Афанасия к Иоанну за пособничество в переговорах первого с императором Цимисхием.

Большую роль в основании монастыря, как упоминается в житие Евфимия, сыграл также византийский военачальник и родственник Иоанна Ивира — Иоанн Торникий, оставивший военную службу, чтобы служить Богу. После смерти Иоанна Цимисхия над империей нависла угроза военного переворота, когда военачальник Варда Склир попытался захватить власть и свергнуть молодых императоров Василия II и Константина VI. Торникий был вынужден вновь взять меч в руки, чтобы возглавить двенадцатитысячную армию армян и иверийцев. Василий II щедро одарил Торникия и дал ему разрешение на строительство нового монастыря, выпустив специальную золотую буллу в 980 году.

Император передал иверийцам монастырь Климент, и монахи некоторое время использовали для литургии его главный храм, посвящённый Иоанну Предтече, в то время как начали строительство своего католикона в честь Успения Богородицы. Новый монастырь впоследствии получил название Иверон, т.к. с самого начала принял большое количество иверийских монахов, но вплоть до 1015 года сохранял также своё старое название — Климент.

Стараниями императора к монастырю присоединились также другие обители, такие как Колова в районе Иериссоса, Леонтия в Салониках, кельи Магула, Каспакос, Онуфрия и другие. Процветание монастыря изначально было обусловлено лицами, принимавшими участие в его основании, т.к. все они происходили из знатных семей Иберии, в эпоху, когда страна находилась на пике своей славы. Последняя подпись Ивира в письменном источнике встречается в 988 году, вероятно, незадолго до его смерти. Приемником Иоанна Ивира стал его сын Евфимий, а затем его двоюродный брат Георгий. За время управления монастырём этой семьёй, обитель стала духовным центром народа Иберии и внесла огромный вклад в развитие культуры этой далекой страны. Начиная с XI века, огромное количество трудов было переведено с греческого на иверский язык и некоторые книги с иверского — на греческий.

Не только Василий II, но и другие императоры проявили интерес к Иверону. Среди них были замечены также Стефан Душан и правители Дунайских стран. Франкские пираты и каталонцы в XIV веке нанесли значительный ущерб монастырю. В этом же веке он продолжал отличаться своим национальным характером, вопреки тому, что его игумены часто подписываются по-гречески.

Патриарх Каллист в сигиллии от 1357 года постановил, что игумен монастыря должен быть греком, службы в католиконе проходить на греческом языке и только в часовне Вратарницы на иверском. Эти меры ни в коем случае не были направлены против иверских традиций, а были приняты в знак несогласия с политикой сербского правителя Стефана Душана по преобразованию монастырей Святой Горы. С другой стороны, указ Каллиста отражал печальную действительность того времени, т.к. связи монастыря с Иберией были ослаблены вследствие того, что страна находилась под влиянием монгол, и большинство монахов были греки. Период восстановления былой славы монастыря и обретение утраченного национального характера затянется на целое столетие и завершится только лишь с освобождением Иберии в середине XV века.

Итальянцы

Примерно в одно время с иверцами на Святую Гору прибывают и итальянцы. В житие Афанасия говорится, что из Калаврии прибыли Никифор Гимнос и старец Фандинос. Последний почил в городе Салоники, а Никифор добрался до Святой Горы и служил рядом с Афанасием. Первые аскеты, прибывшие из Италии, тесно связаны с монастырями Калавру, Сикелу и Хилиадус. Без сомнения, все эти монастыри были грекоязычными, т.к. разговорным языком Южной Италии и Сицилии тех времён был греческий. Греческие и итальянские монахи из Италии и Сицилии продолжали прибывать на Афон вплоть до XIV века.

К отдельной категории относятся латинские монахи, появившиеся на Святой Горе в эпоху Афанасия Афонского. Указ Афанасия от 984 года подписывают также два монаха-бенедиктинца на латинском языке: Johannes и Arsenius. Бенедиктинский монах Леон из Беневенто прибыл на Афон с шестью учениками,  где при поддержке иверцев Иоанна и Евфимия основал монастырь на восточном побережье — между Великой Лаврой и Ивероном — в 985 году.

Монастырь этот был назван Амальфинон (отцов). Исходя из названия монастыря, а также из того факта, что согласно его второму уставу монастырю разрешалось иметь большой корабль для непрерывного сообщения с Константинополем, можно сделать вывод, что сам Леон происходил из столичного бенедиктинского монастыря Амальфинон. Игумен Иоанн или Johannes подписывает целый ряд документов в XI веке, всегда на латинском языке, оставляя тем самым единственную иноязычную подпись, в то время как игумен Иверона, например, подписывался по-гречески. Амальфинон быстро занял значимое место в иерархии афонских монастырей, упоминаясь в документах, как правило, на пятом или седьмом месте. Следует отметить, что даже после великого раскола 1054 года бенедиктинцы остались на Святой Горе и продолжали общаться с греческими монахами, переводя греческие тексты на латынь. Позднее, вследствие антилатинского движения, обусловленного франкократией, монастырь пришёл в упадок и был передан Великой Лавре.

Сегодня на месте монастыря существует группа келий с названием, отдалённо напоминающим название монастыря: Мальфину, Мольфину или Морфону. На расстоянии двух километров расположилось поселение Провата, название которого происходит, скорее всего, от латинского слова privata (частная территория для особножития) или probata (место послушания).

Болгары

Достоверные исторические источники не упоминают присутствие славян или болгар на Святой Горе в X веке; в житие Афанасия Афонского и в перечне национальностей и языков также отсутствуют такого рода упоминания. Согласно преданию, сохранившемуся в тексте XIV века, в местечке под названием Ливади был основан монастырь Зограф на Афоне. Основателями считаются три брата-монаха благородного происхождения: Моисей, Аарон и Иоанн, прибывшие сюда из болгарского города Охрид. Изначально поселившись в разных кельях, в 919 году, при помощи правителя Симеона, они основали киновиальную обитель.

Братья никак не могли договориться, кому же посвятить новый монастырь. Один предлагал кандидатуру Богородицы, другой — святого Георгия, третий — святого Николая. Тогда они решили положиться на Божественное провидение, поместили в храм деревянную доску, закрыли за собой дверь и ушли. Спустя некоторое время, после усердной молитвы, они вернулись и обнаружили на доске чудесную икону святого Георгия. Таким образом, монастырь обрёл своего покровителя и стал называться Зограф (художника), в честь чудесного появления нерукотворной писаной иконы.

Эта легенда присутствует как в источниках на греческом языке, так и на болгарском, как, например, в Svodna Gramota. Текст описывает историю монастыря с 919 по 1371 гг., но придерживается скорее летописного и фольклорного, нежели исторического, стиля написания, соединяя в одном времени и пространстве исторических и вымышленных лиц, живших в разных странах и эпохах. Этот документ появляется в XIV веке, в период последнего расцвета средневекового болгарского царства и увеличения числа болгар на Афоне. Целью этого способа повествования является желание придать особую значимость болгарскому характеру обители.

Первое достоверное историческое упоминание о монастыре присутствует в типиконе Цимисхия от 972 года, подписанном Георгием Зографом. Так как имя Зограф указывается в именительном, а не родительном падеже, многие исследователи считают это лицо основателем монастыря, что также объясняет его посвящение святому Георгию. В другом документе от 980 года о разграничении территорий встречается фраза: «граничит с Зографом».

Из этих исторических источников следует, что монастырь изначально был грекоязычным. В период обретения сербского характера монастырем Хиландар, в XII веке, единственными официально иноязычными монастырями Святой Горы были Иверон и Амальфинон.

Вплоть до конца XII века этот монастырь был ничем не примечательной небольшой обителью. Впервые правители Болгарии проявили интерес к Зографу в 1192 году, что, скорее всего, было обусловлено большим количеством монахов из Болгарии в этом монастыре. Это внимание значительно усилилось в период Франкократии, с общим усилением влияния болгар на Святую Гору. Возможно, именно тогда Зограф обрёл свой национальный болгарский характер. До сегодняшнего дня одним из ктиторов монастыря считается болгарский царь Иван Асень II (1218 – 1241 гг.).

Особое благоволение византийского императора Михаила VIII Палеолога позволило монастырю обрести новые территории и за пределами Афона. В XIII и XIV веках Зограф постигает участь многих монастырей того времени; из-за многочисленных вторжений на Святую Гору пострадали здания и сами монахи, некоторые из которых приняли мученическую смерть от рук захватчиков. В 1873 году в память о них во дворе монастыря был установлен монумент. Помощь в восстановлении оказали императоры Андроник II Палеолог и Иоанн V Палеолог, а также Михаил Асень и правители Сербии. Вновь достигнув точки небывалого расцвета, Зограф снова приходит в упадок, на этот раз из-за вторжения Оттоманской Империи.

Сербы

Сербский монастырь Хиландар, Афон, находится в прекрасном, окружённом лесами районе на северо-восточном побережье Святой Горы.

Невзирая на то, что происхождение названия монастыря неоднократно пытались истолковать как сочетание двух греческих слов: «хилья» — тысяча и «андрес» — мужчины, эта версия кажется наименее правдоподобной. Изначальное название — «Хеландари», происходящее от греческого слова «хеландион» — военный корабль византийцев, позднее было преобразовано выходцами из Сербии в Хиландар.

Византийское название обители не было обусловлено очертаниями монастырского комплекса, а, вероятно, подчеркивало связь её основателя с военно-морским делом в мирской жизни. Это один из древнейших монастырей на Святой Горе. Указ 1015 года, семнадцатым по счёту, подписывает «Евстафий монах и игумен Хеланд..». По правилам греческого языка продолжение оборванного слова имеет огромное значение, т.к. если с утерянным окончанием оно звучит как «Хеландарис» — это означает, что Евстафий является, с большой долей вероятности, основателем этого монастыря, если же запись читалась как «Хеландариу», то он был игуменом уже существовавшего монашеского центра. Сомнения рассеиваются благодаря документу 985 года, в котором чётко читается: «рукой Георгия Хеландариса», что позволяет определить личность учредителя этой обители.

Незадолго до конца XII века монашеский образ жизни начал привлекать внимание сербов. Греческие монахи прибывают в Сербию, сопровождая дочь императора Алексея Ангела Евдокию, отданную замуж за сербского принца Стефана, сына и наследника правителя Стефана Немани. Одним из явных указателей благоволения сербов к аскетизму стало отречение сына великого сербского жупана Растко от мирской жизни и его переселение на Святую Гору в 1193 году.

Сначала тот монашествовал в Святом Пантелеймоне, где взял себе имя Савва, затем на непродолжительное время перебрался в Ватопедский монастырь на Афоне и после — в келью Карьеса, которую ему предоставил синаксис. Отец Растко последовал примеру сына и в 1193 году оставил трон, чтобы служить Богу как монах Симеон. Его мать избрала для себя ту же участь и стала зваться Анастасией.

Увеличение числа сербских монахов сподвигло двух бывших знатных вельмож обратиться с просьбой к своему дальнему родственнику, императору Алексею III, с просьбой о присоединении Хиландара к монастырю Ватопед. Прот Афона Герасим, однако, без энтузиазма встретил это предложение и вместе с другими игуменами осудил такого рода инициативу, т.к. ратовал за независимость небольших обителей от более крупных монастырей. Не в силах противиться давлению внешних факторов, в 1198 году император издал золотую буллу, которая дарует монастырю независимость и право принимать монахов-соотечественников из Сербии:

«Для размещения монахов сербского рода используется … также как Иверон и Амальфинон».

Таким образом, официально утверждается национальный характер Хиландара, наряду с двумя другими монастырями, носящими национальный признак: Иверон и Амальфинон.

Необычный типикон монастыря, составленный Саввой, определяет две управляющие должности: игумена, отвечающего за духовную составляющую жизни обители, и эконома, берущего на себя организационные заботы о хозяйстве.

Симеон почил в 1200 году, и его сын Савва перевёз его останки в Студеницу спустя три года. Несмотря на то, что затем Савва вернулся в Хиландар, он не остался там надолго. Лишь только уладив междоусобицу среди братьев, развернувших борьбу за власть, он отправляется обратно в Сербию, ведомый идеей о создании единой сербской православной церкви и объединения сербского государства в её лоне. В 1219 году в Никее патриарх рукоположил Савву в чин первого архиепископа Сербии.

Возросшее число монахов стало причиной присоединения других небольших монастырей к Хиландару. Впоследствии монастырь получил значительную поддержку со стороны императорской семьи Палеологов и сербских правителей. Присутствие сербов на Святой Горе закрепилось и благодаря царскому браку Стефана Милутина с дочерью императора Андроника II. Сербский король, используя свое родство с императором, сумел достичь небывалых высот и распространить своё влияние почти на всю северную Грецию и на Афон. Во время сербского доминирования на этих территориях протами Святой Горы также становились выходцы из Сербии или других славянских стран. Проты изолировали архиепископа Иериссоса, отлучили его от рукоположений и отобрали его келью.

Влияние сербов в этот период было очень значительным и продолжилось даже в XV веке благодаря протекции сербской мачехи султана Мехмета Мары.

Эпоха турецкого Владычества

Афон оказал огромное влияние на страны Византийской Империи и на становление церкви в странах, её окружающих, так же, как и на развитие монашества, культуры и литературы.

Монахи, пришедшие на Святую Гору из других стран, не просто попадали под влияние Византии, но и становились частью византийской культуры. Тем не менее, было бы ошибочным считать их неотъемлемой частью именно Греческой Византии, т.к. империя никогда не насаждала единый национальный признак своим подданным, а напротив, скорее, помогала в самоопределении и достижении своего национального характера и развитии местных языков и других способов выражения.

Таким образом, Афон в определённой мере способствовал развитию славянской культуры в рамках своей территории. Именно так берёт своё начало источник непрерывного влияния Византии и Афона на страны Севера. Это была своего рода школа, в которой помимо духовных занятий и «уроков» уделялось особое внимание переводам и переписям византийских трудов на старославянский, сербский, болгарский, иверийский и другие языки.

В XIV веке, с увеличением числа валашских и славянских монахов, усиливаются связи со странами их происхождения. В момент истощения сил Византийской Империи Афониты сумели передать странам Севера вместе с течением исихазма общие черты византийских традиций. Процесс передачи византийского наследия тесно связан с именами великих святогорских исихастов и патриархов Константинополя.

Влияние на Сербию

Основы церковной и монашеской организации в Сербии были заложены святогорским монахом-аскетом Саввой. Как архиепископ этой страны, он не только дал стимул к укреплению позиции церкви, но и сыграл в этом процессе немаловажную личную роль. Он перевёл на сербский язык ряд византийских трудов и сам написал несколько сочинений по богословию.

Христианский характер повседневной жизни, который привнёс Савва в Сербию, со временем приобрёл характер теократии. Почти все архиепископы Сербии в тот или иной отрезок своей жизни монашествовали на Святой Горе в монастыре Хиландар.

Влияние Афона на Сербию усиливалось, так же как и вмешательство сербов в дела Святой Горы. Первым провозглашённым патриархом Печи становится архиепископ Сербии Иоаким в 1346 году, а на его интронизации присутствовали представители Афона. Стефан Душан, как «царь сербов и греков», поскольку территория Афона попадала в территорию завоёванного им царства, передал управление Афоном в Печскую патриархию вместе со всеми митрополиями Македонии и Эпира. За этим решением последовали организованные попытки установить сербских священнослужителей на всех значимых постах в греческих митрополиях, а также на Афоне, что привело к недовольству патриарха Каллиста I, который отлучил Душана и его церковь в 1353 году. Отмена анафемы (отлучения от церкви) происходила в два этапа и завершилась только в 1371 году.

Византийское искусство также проникло в Сербию через Святую Гору при содействии монастыря Хиландар. Начало XIV века стало отправной точкой расцвета архитектуры в монастырских комплексах как Афона, так и православной Сербии.

Влияние на Болгарию

Григорий Синаит передал Болгарии традиции исихазма, когда обосновался там в 1333 году. Он основал там множество монастырей, из которых впоследствии образовались четыре лавры. Среди его учеников было много болгар, распространивших идеи исихастского монашества по всей Болгарии, что обусловило зарождение богомильства.

Один из учеников и сподвижников Григория Синаита — Феодосий, при участии болгарского царя Ивана Александра, ходатайствовал о выделении подкрепления для борьбы с разорением местных обителей. Переняв от своего учителя практику боговидения, Феодосий на протяжении длительного периода времени монашествовал на Святой Горе, а затем основал в Болгарии монастырь, устав которого основан на примере афонских монастырей. Организовав монашескую жизнь и придерживаясь традиций исихазма, он начал борьбу с богомильцами. Феодосий почил в 1363 году в Константинополе, а его житие было записано самим патриархом Каллистом.

Любимый ученик Феодосия Евфимий, сопровождавший его в этой поездке в Константинополь, задержался на некоторое время подле патриарха, чтобы затем отправиться на Афон. На Святой Горе Евфимий, безупречно владевший греческим языком, посвятил себя переводу книг. Его труд имел настолько большое значение, что его смело можно назвать важнейшим писателем этой эпохи на славянском языке.

Болгария в этот период истории представляет собой влиятельную державу, стремящуюся показать свою силу. Неслучайно царь Болгарии Иван Александр называет себя не иначе как «император болгар и греков», а город Тырнов преподносится как второй по значимости в империи после Константинополя. Евфимий стал последним патриархом Болгарии перед завоеванием страны турками в 1393 году.

Из Тырнова был родом и митрополит Киприан, монашествовавший длительное время в Студийском Монастыре в Константинополе и тесно связанный со ствятогорским патриархом Филофеем. После того, как патриарх оставил свой пост в 1354 году, Киприан сопровождал его в поездку на Афон и затем обратно в Константинополь, т.к. считал Филофея примером для подражания и своим духовным наставником. Вероятно, во время пребывания на Афоне они жили в Великой Лавре, но впоследствии Киприан обосновался в отдельной келье, где придерживался исихастсских традиций и образа жизни. По возвращении в Константинополь Киприан вновь встал плечом к плечу с Филофеем во время его второго срока на престоле патриарха.

Влияние на Валашцев

Чем дальше на Балканы проникают турки в своих завоеваниях, тем дальше на север распространяется влияние Святой Горы. Затронуло это влияние и страны, расположенные на берегах Дуная, где сегодня находится Румыния. В XIV веке валашцы, обитавшие в этих землях, освобождаются от власти Венгрии и образуют два государства — Валахию и Молдавию. Несмотря на приобретённую независимость, они всё ещё находятся под давлением латинян и ощущают на себе все последствия желания Рима присоединить эти земли к себе. Становление церкви в этих странах стало возможным при непосредственном участии константинопольских патриархов-исихастов и деятельности святогорцев.

Правитель Валахии Александр Басараб потребовал основать отдельную митрополию для своей страны, и патриарх Каллист I своим указом от 1359 года учредил Венгро-Валашскую митрополию. Церковь Молдавии столкнулась с большим количеством трудностей на пути своего развития, т.к. влияние католических стран, таких как Венгрия и Польша, в этом регионе было особенно ощутимым. Латинские корни языка, на котором говорили в Валахии и Молдавии, послужили значительным аспектом, обуславливающим симпатии населения к Риму. Изначально церковь Молдавии рукополагала своё духовенство в византийско-русской митрополии в Галиции, поэтому её церковный язык, так же как и Валахии, был славянский.

Организации монашеской жизни в Румынии способствовал монах греко-сербского происхождения Никодим. Прожив долгие годы на Святой Горе, он был знаком с Григорием Паламой, был игуменом Хиландара и, возможно, Протом. В соответствии с прототипом афонских монастырей, он основал в Болгарии две обители, а в 1370 году направился к берегам Дуная. Никодим основал два центральных монастыря, руководствуясь уставом Великой Лавры: Водица — первый каменный монастырь Венгро-Валахии, где велись службы на греческом, и Тисмана, в котором говорили на славянском языке. В обоих монастырях он ввёл афонскую систему самоуправления. Считается, что он основал и другие монастыри севернее Карпатских Гор, которые возглавлялись его учениками. Одной из таких обителей был монастырь в Пришлопе, ставший впоследствии митрополией Альбы-Юлии.

Никодим, будучи сам художником, позаботился и о соответствующей внутренней росписи храмов. Таким образом, образовалась прочная «стена» православия, за которую было трудно просочиться римско-католическим посланникам.

Эта эпоха послужила началом становления связей Валашских и Молдавских правителей со Святой Горой, которые со временем лишь укреплялись, и представители власти этих государств оказывали монастырям Афона сильную финансовою поддержку. Эта поддержка была особенно ценна во времена турецкого владычества, т.к. помогала поддерживать существование обителей.